В окна врывалось солнце, снизу доносились голоса… Господи… Который час? Без пятнадцати двенадцать! Вскочив, я бросилась на лестничную площадку.

— Крис… Сэм… Почему вы не разбудили меня? Ведь сегодня… — Ох, нет… О господи, нет… Я опустилась на верхнюю ступеньку и спрятала лицо в ладони. Пег взбежала по лестнице, осторожно подняла меня и повела обратно в спальню.

— Что это с мамой, тетя Пег?

— Просто она очень устала, Сэм. Ты уже большая, спускайся-ка вниз и отнеси тарелки в мойку. Вот умница, хорошая девочка… — Сэм послушно пошла на кухню.

Пег усадила меня на кровать, села рядом и обняла за плечи. Я тут же затряслась от рыданий.

— Ох-х-х, Пег… Ох-х-х…

Мы сидели так, пока не вернулась удивленная и встревоженная Сэм. Я попыталась улыбнуться, но вместо этого заплакала еще сильнее.

— Ох, Пег… Не могу остановиться… Не могу…

— Все в порядке, Джилл. Так и должно быть. Пойдем-ка умоемся.

— Я хотела позвонить миссис Мэтьюз. Мы собирались к священнику.

— Звонила Джейн. Они с матерью придут к часу дня.

— Я съезжу за ними.

Нет, они возьмут такси. Перестань корчить из себя героиню. Ты эгоистка, Джилл. Подумай о беби. Ты любила Криса, так позаботься о его ребенке. — Эти резкие слова подействовали на меня как ушат холодной воды. Пег была права.

— Пег, не пичкай меня больше таблетками, ладно?

— Посмотрим. Слушай, тебе звонило много народу. Во-первых, парень по имени Том Барди спрашивал, чем он может помочь. Я сказала, мы подумаем. Во-вторых, Хилари Прайс, Гордон Харт и… минуточку… ах да, Джон Темплтон и…

— Как они узнали? — Я поглядела на Пег и все поняла. — Ты звонила им.

— Только Гордону и Джону Темплтону. Перед самым отъездом. И твоя мать звонила. Должно быть, ей сообщил Гордон.

— Не хочу ни с кем говорить. Пожалуйста… — Пег внимательно следила за мной. — Нужно позвонить священнику. Куда, к черту, подевалась телефонная книга? — Я принялась рыться под кроватью, и в это время пронзительно зазвонил телефон. Меня бросило в дрожь. — Возьми трубку.

— Алло… — отозвалась Пег. — Сейчас взгляну, мисс… — Она посмотрела на меня. Я бешено замотала головой из стороны в сторону и замахала руками. Нет, нет… Я не могу… Пег прикрыла микрофон и прошептала: — Это Гордон. Хочешь поговорить с ним? — Я снова покачала головой, но, посмотрев на Пег пару секунд, поколебалась и… протянула руку. Она передала мне трубку, снова выставила из комнаты Сэм, ушла и закрыла за собой дверь.

— Алло… Да, это я… Гордон? Алло… Спасибо за звонок… Пег сказала мне… Что?

— Я сказал, что могу приехать на пару дней, если нужна помощь.

— Нет… нет… Гордон, спасибо, но лучше не надо. Это было бы… Ну, в общем, это лишнее.

— Как чувствуешь себя, Джиллиан?

— Не знаю… Не знаю. Сегодня мы должны были… — И тут я снова заревела. Гордон попытался продолжить беседу.

— Не знаю, что и сказать. Мне очень жаль, Джилл. — Еще одно «мне очень жаль», на сей раз от Гордона. — Джиллиан, я понимаю, сейчас у тебя голова занята другим, но почему бы тебе не вернуться в Нью-Йорк вместе с Пег? Кто там позаботится о тебе?

— Нет. Я остаюсь. — Это была самая решительная фраза, которую я произнесла за два дня, не считая короткой отповеди мистеру Феррари. Но это было куда важнее, чем вопрос о том, стоит ли хоронить Криса в костюме. Никто не вырвет меня отсюда. Ни сейчас, ни потом. НЕТ!

— И все же подумай над этим. Ты уверена, что не нуждаешься в моей помощи?

— Нет… Да… Я сообщу, если что-нибудь понадобится. Чем тут поможешь? Это… — На глазах у меня снова выступили слезы. — Я больше не могу говорить… Спасибо за звонок… Спасибо за все.

— Джиллиан, мы все с тобой. Пожалуйста, помни об этом. — Я кивнула, еще раз пробормотала «спасибо» и первой повесила трубку.

Я позвонила священнику, и, когда приехали Джейн и миссис Мэтьюз, мы все вместе отправились в церковь и обо всем договорились. Отпевание назначили на четырнадцать тридцать. Они не могли провести его раньше из-за воскресной службы. Но я подозревала, что священнику просто хотелось успеть пообедать. За разговорами мы пропустили ленч и теперь стояли у дверей церкви, гадая, что делать дальше.

— Давайте вернемся домой.

— Джиллиан, я хочу ненадолго заехать к Хобсону, — проговорила миссис Мэтьюз. Джейн и Пег ничего не сказали, и я предложила сходить за машиной. Мы медленно направились к дому. Джейн и Пег шли позади, о чем-то негромко переговариваясь, а мы с миссис Мэтьюз обсуждали, какие отрывки из Библии подходят для похорон. Обе мы горевали о предстоящей разлуке. Что могло нас объединить? Ребенок? Он стал бы ее внуком, она бы полюбила его. Особенно если он будет похож на Криса.

Сэм увидела нас в окно, и они с миссис Джегер замахали руками. Я заметила, что они что-то горячо обсуждают. Наверное, Сэм не терпелось выбежать навстречу.

— Быстрее в машину, иначе Сэм потребует, чтобы ее взяли с собой.

Мы помахали ей и залезли в кабину со всей прытью, на которую оказались способны беременная женщина и не слишком проворная пожилая дама.

По пути к Хобсону все молчали. Я поставила машину на привычное место, мы вышли и по-прежнему безмолвно направились туда, где лежал Крис. Путь был знаком. Я ожидала, что в зале будет так же пусто, как и накануне вечером, но там были Том Барди и съемочная бригада в полном составе. Они скорбно стояли вокруг гроба, держа в руках белые с золотом листовки с рекламой бюро Хобсона, которые здесь вручали каждому, кто пришел исполнить свой долг.

Они представились нам, принялись неловко переминаться с ноги на ногу, не зная, что сказать, а потом один за другим потянулись к выходу. При этом они дружно оглядывались на меня. Одна из девушек заплакала, какой-то парень обнял ее за плечи и увел. Может быть, она хорошо знала Криса, любила его, спала с ним? Или просто жалеет меня? Я ощутила стыд за неуместное любопытство.

За моей спиной стоял Том. Он хотел мне что-то сказать.

— Сегодня утром об этом написали в газете.

— И что же там написали? — спросила я, стараясь сохранить вежливость.

— Всего лишь маленькое сообщение на одиннадцатой странице. Не некролог или что-нибудь в этом роде.